ГДЕ СОБАКА ЗАРЫТА?
В действительности у происходившего была несколько иная подоплека. Долги вкладчиков из «Ассоциации» Лавричев столь усердно вытаскивал не потому, что переживал за благополучие всех вкладчиков, а потому, что там были его собственные деньги! Понятно, что с банком активно сотрудничал АПЗ, где Лавричев ранее работал генеральным директором. На средства арзамасского предприятия у него были свои виды. Именно в тот период завод закупил за 22 миллиона рублей медицинское оборудование, которым с тех пор пользуется частный медицинский центр жены Лавричева.
Есть информация, что еще большие суммы предприятия с подачи Лавричева перечислялись за несуществующие услуги и поставки таинственным ООО, зарегистрированным в Москве, а потом выводились в зарубежные офшоры. Так что, конечно, Олег Вениаминович был лично заинтересован в том, чтобы эти деньги не «сгорели» в «Ассоциации». Кроме того, есть сведения, что в данном банке он хранил и приумножал собственный капитал, поскольку уже тогда начал регистрировать на себя и своих родственников странного направления фирмочки, облепившие АПЗ, как паразиты. Разумеется, встав во главе комитета кредиторов банка «Ассоциация», Лавричев добился, чтобы эти деньги были возвращены в первую очередь. А как только это произошло, потерял к «Ассоциации» и остальным кредиторам банка всякий интерес.
НЕМНОГО ИСТОРИИ
Тут возникает другой вопрос. Раз у Лавричева уже тогда были собственные деньги, которые он мог вкладывать в банк, то откуда они у него взялись? Откуда у него возник начальный капитал? На сей счет есть интригующая история, которая опять же очень хорошо характеризует Лавричева и как человека, и как общественного деятеля, и, в конце концов, как «пламенного комсомольца». А чтобы ее поведать, придется совершить небольшой исторический экскурс.
Итак, окончив в 1985 году Горьковский политехнический институт имени Жданова по специальности «Электрооборудование судов», совсем еще молодой Олег Лавричев устраивается на завод имени Ульянова, который специализировался на производстве электронагревательного оборудования для речных и морских судов, а также кораблей ВМФ. Правда, идет почему-то не ИТР, а слесарем-наладчиком станков. Впрочем, там он трудился всего год, после чего двинулся по комсомольской линии, став секретарем заводского комитета ВЛКСМ. А еще спустя пару лет перевелся в горком комсомола – о родном предприятии вспомнил уже только в лихие девяностые.
Между тем завод переживал непростые времена. Еще в 1992 году он попал под первую волну ваучерной приватизации. Если кто забыл, напомним: в рамках этого процесса, изобретенного нашими «реформаторами» во главе с Егором Гайдаром и Анатолием Чубайсом, правительство оценило суммарные активы 250 тысяч российских госпредприятий в 4 триллиона рублей. 35% из них планировали распределить поровну между всеми гражданами страны, включая детей, выдав каждому приватизационный чек номинальной стоимостью 10 тысяч рублей – тот самый ваучер. Он мог быть потрачен исключительно на покупку акций приватизируемых предприятий. Но ваучер был неименной ценной бумагой, поэтому его можно было продать с рук или обменять на что-то. Собственно, большинство российских работяг и ИТР так и поступали.
Оставаться совладельцами завода имени Ульянова его работникам не хотелось еще и потому, что судьба предприятия тогда рисовалась туманной. В начале 90-х в России просто перестали делать суда, на которые нижегородцы могли поставлять производимое ими оборудование. Перестали пользоваться спросом и хлебопечи, на которых завод им. Ульянова длительное время специализировался. В общем, все былые заказы обнулились.
Предприятие попыталось перейти на выпуск бытовых приборов, в том числе утюгов, но и те «не пошли», проигрывая конкуренцию хлынувшему в страну импорту. Оставалось сдавать помещения завода под офисы и склады, но это подразумевало, что большая часть работников превращается в балласт.
ИЗ ПЛАМЕННЫХ КОМСОМОЛЬЦЕВ – В БУРЖУИНЫ?
В итоге работники, не веря в будущее предприятия, начали по дешевке продавать ваучеры, и нашлись те, кто готов был их купить. Одним из интересантов оказался Олежка Лавричев. Конечно, бывший комсорг не стоял лично на проходной с плакатом на груди «Куплю ваучер». Консолидация пакета происходила через коммерческие структуры. В те «героические» годы Лавричев управлял товариществами с ограниченной ответственностью – ПКФ «Русский Дом» и фирмой «Радио-дилер».
В какой-то момент, однако, выяснилось, что Олег Вениаминович не один такой умный. Кроме него виды на завод имели еще два человека, тоже активно скупавшие акции. Поэтому к 1997 году на заводе установилось троевластие. У трех акционеров было приблизительно равное количество акций, и они были вынуждены договариваться друг с другом по всем вопросам. При этом Лавричев на условиях компромисса был назначен сначала коммерческим, а потом и генеральным директором завода, который в середине 90-х переименовали в «Термаль».
Продолжение следует.